- Люди нижегородски-ие! – натужным, срывающимся голосом закричал он. Толпа подалась к помосту, чтобы лучше слышать. И невольный соучастливый порыв многих ободрил Кузьму. Крепчая, голос его далеко разнесся над головами. – Не обессудьте, что в будний день велел звонить в колокол, что созвал вас, да сроки не терпят. Над разверстою бездною отечество наше. Равно претерпевают злое лихо, принимают смерть от вражьего да изменного меча и родовитый муж, и черный тяглец, и пахотник. А еще горше матерям, женам и чадам их, что, потерявши заступников, безвинно преданы на муки и позор. Прах и пепел заметают русскую землю…

Жгли слова, как раскаленное железо. Жгли, никого не щадя, никому не давая посчитать себя сторонним и безучастным.

- Великое неустройство в государстве нашем. Бесцарствие и разброд. Воеводы же, собравшись с войсками на очищение Москвы и встав у ее стен, учиняют усобицы, города обирают. Немалые деньги тратят, да все новой подмоги просят, а проку никакого. И кой же прок будет без согласия?!

Кузьма перевел дух. Охваченная скорбью, безмолвствовала толпа. Было так тихо, что даже приплескивание Волги явственно услышал каждый.

И вновь заговорил староста:

- Наши распри – на руку насильникам. Точно волки разбродное стадо без пастыря, они норовят пожрать нас порознь. Многи грады пограблены да сожжены. Дойдет черед и до Нижнего. Дойдет, никуда не укроемся. Так что же? Нового ига ждем? Пошто о едином отпоре не печемся и никоторого промысла не чиним? Чужа ль беда околь, а не наша? Чужа?..

Общий глубокий вздох был ответом Кузьме. Он провел рукой по взмокшему лбу.

- Чего ж колебаться? Богу жаль куря дать, а черт возьмет и барана. Ныне с себя не спросим – опосля ни с кого не посмеем, веры нам не будет. Наш час пришел. За нами – воля и право. Чаю, многих подымем, коли сами встанем купно за едино. Сообща за одно. Купно за едино!..

Сердце бешено колотилось в груди Кузьмы и готово было разорваться.

Но Кузьма уже не сдерживал его, не щадил.

- Так похотим помочь русской земле устроением ратным! И не пожалеем ничего! Никаких денег! А не хватит добра у нас – дворы продадим, того не достанет – жен с чадами в кабалу под залог отправим! Либо гибель всем – либо избавление всем! Быть ли такому приговору?!

- Быть! – в сомозабвенном исступлении мощно выдохнула толпа».

Первыми на его призыв откликнулись некоторые арзамасские боярские дети и обосновавшиеся в Арзамасе беженцы из Смоленска, Вязьмы и Дорогобужа.

Пока подлинные патриоты готовили отпор врагу, в Арзамасе разворачивались события совсем иного рода.