«В нынешнем 121-м /1613/ году сентября в 18 день прислана в Орзамас ис под Москвы от бояр грамота за подписью дьяка Василья Июдина, а в грамоте пишет. Бил де челом Московского государства бояром Иван Чюркин, а сказал: в прошлом де и во 118 (1610) году приходили на Арзамасския места воевати татаровя, горные черемиса и чуваша, и поместье де ево выжгли и людей и крестьян высекли, и ныне де ево поместье от черемис запустело. И Офонасию Пилюгину с сторонними людьми тово поместья дозрить и обыскать, от чево запустело, и сколько в живущем крестьян.

И я Офонасей заехал в том Иванове поместье, в деревне Новоселках, в живущем крестьян: д./вор/ Василий Плакида, а пашни 2 чети земли, д. Лаврентей Иванов, а пашни четь земли, д. Давыд Лаврентьев, а пашни четь земли, и всего в живущем четвертные земли 4 чети. Да в том же Иванове поместье пустых дворов, которые крестьяне ссечены от татар, а жены и дети разбрелись розно: д. Власков, д. Терехин, д. Васькин, д. Левин, двор Федоров, д. Кузьмин. Да в том же Иванове поместье горелых же дворовых мест, которые сожгли ратные люди: д. Фетки Яговитина, д. Овдокимов, д. Жарков, д. Олешин, д. Онохин, д. Ивана Овчиника, д. Ондрюхи Козла, д. Федосков, д. Екимовский. И всех пустых и горелых без двора 20, а земли пустые 56 четвертей».

В этот период арзамасское дворянство оказалось в крайне затруднительном положении: кого-то из дворян убили в междоусобной войне, у кого-то болотниковцы или татары сожгли усадьбу, у кого-то разбежались все крестьяне. В экстремальной политической обстановке выживали наиболее безнравственные. Потеряв собственное имение, они стремились отнять сохранившиеся поместья родственников или соседей. Для захвата чужой недвижимости имелись два основных пути. Чаще всего в ход пускалась клевета. Законный владелец понравившегося клеветнику поместья объявлялся «вором», сторонником конкурента того, кто в тот момент находился на троне, после чего доносчик вскоре получал из Москвы владельческие права на имение оклеветанного человека.

В других случаях законные владельцы поместий, часто вдовы и дети убитых, силой изгонялись из своих владений.

Арзамасские сторонники Василия Шуйского под Зарайском отдали свои жизни за законного царя и Отечество, а их противники из стана Тушинского вора отняли у оставшихся без кормильцев и защитников вдов и сирот поместья. Например, имение погибшего под Зарайском Асана Микульского в селе Панове стало добычей некоего Михаила Темкина. Вдове погибшего героя Соломониде и трем его детям понадобилось несколько лет, чтобы восстановить справедливость и вернуть имение.

Победа над сторонниками Лжедмитрия II под стенами Нижнего Новгорода не стала переломным моментом в борьбе с польскими окупантами. В 1609 году Польша начала открытую интервенцию против Московского государства. 24 июля 1610 года московское войско под командованием князя Дмитрия Ивановича Шуйского в бою с поляками под Клушином потерпело сокрушительное поражение. В плен попал князь Дмитрий Шуйский. Полякам достались богатейшие трофеи: семь пищалей, весь обоз русской армии и все русские знамена /в том числе и знамя Василия Шуйского/.

Результатом военного поражения стало насильственное смещение Шуйского с престола и пострижение его в монахи. В августе 1610 года московское боярство пригласило на трон польского королевича Владислава, а в октябре того же года поляки заняли московский кремль. Тогда же бояре-предатели передали Василия Шуйского гетману Жолкевскому, который отправил бывшего русского царя в Польшу. Через два года Василий и Дмитрий Шуйский умрут при подозрительных обстоятельствах в Гостынском замке.

Московское государство оказалось на коленях перед Польшей, и мало кто верил в способность его оправиться от военно - политического краха.

Вслед за Василием Шуйским сошел с политической арены и его главный оппонент, Лжедмитрий II. Мстя за казненного царя касимовского, в декабре 1610 года его зарубили на охоте братья Урусовы.

В казалось бы безвыходной ситуации одним из тех, кто не потерял присутствия духа, стал нижегородский посадский человек Кузьма Минин. Минин обратился к согражданам в Нижнем и других городах с призывом создавать народное ополчение.

Вот как описывает этот кульминационный момент нижегородский писатель В.А. Шамшурин в романе «Жребий Кузьмы Минина»:

«Но вот встрепенулась и снова замерла толпа. На брусяной помост – торговое лобное место, с которого по обыкновению разглашали свои вести бирючи, площадные подьячие, таможенные и посадские сборщики, взошел Кузьма. Неторопливо снял шапку. И всем стало видно, что темные густые волосы на его голове, подстриженные скобкой, разительно отличались от его белесой бороды. Уверенная стать крепкого и зрелого мужа, собранность и степенность его внушали почтение.